Написано Кифом Брауном.
Величие Джозефа Смита заключалось в том, насколько он был особым слугой Господа Иисуса Христа. Джозеф Смит последовал по стопам своего Спасителя, познав силу преследования. Он испытал на себе слепое, лишенное здравого смысла поведение некоторых невежественных людей. Он знал, что недобрые насмешки будут причинять ему боль снова и снова. Он понимал, как это чувствуется, когда над ним издевались, высмеивали и оскорбляли. Он знал боль физического насилия и несправедливости со стороны коррумпированных государственных чиновников. На самом деле было очевидно, что подобные постоянные ситуации в жизни только помогали укрепить в Пророке понимание чувств и потребностей своих собратьев. Он высоко ценил любое проявление доброты или слов ободрения. Когда он находился в тюрьме Либерти, он поблагодарил госпожу Норман Булл за то, что она посетила его, и так сказал о своем заключении: «Я думаю, что мое сердце после этого опыта смягчится более, чем когда бы то ни было». В другой раз он сказал: «Бог не смотрит на грех с попущением, но когда люди согрешили, для них должно быть достаточно милости». Членов Общества милосердия он предостерегал:
«Вас, Президент и члены Общества, я прошу только об одном — следите за собой — язык член непокорный — придержите его в минуту порыва… Следите дважды за своим языком… цель заключается в том, чтобы помочь тем, кто заблуждается, измениться и вернуться на путь добродетели, чтобы они могли быть причислены к хорошему».
На Джозефа Смита была возложена большая ответственность в жизни, из-за этого он столкнулся с низкими и подлыми людьми — теми, кто обычно не проявлял к нему милосердия. Но такое отношение не только не ослабило способность Пророка распознавать, что хорошо и правильно, но наоборот увеличило ее.
В Джозефе Смите была сила Божья, растущая сила, которая может прийти только к человеку, который имеет веру в Господа Иисуса Христа и доказывает свою преданность в минуту невзгод. Джордж К. Кэннон так сказал о Джозефе Смите:
«Только подумайте, через что он прошел! Представьте себе его скорби и его бесстрашный характер! Видел ли кто либо, чтобы он ослабел и потерял чувство благородства, когда находился в окружении своих врагов, или потерял достоинство в исполнении своих обязанностей как слуга Бога живого? Бог дал ему особую силу. И он был верен Ему, такой верности никто не видел среди людей. Он был как ангел Божий между ними. Несмотря на все, что ему пришлось пережить, на особые обстоятельства, в которых он все время находился, на огромную ответственность, которая постоянно давила на него, он никогда не колебался, не боялся и не дрожал — по крайней мере, он не показывал этого в своих чувствах или действиях. Бог поддерживал его до самого конца, Он был с ним и взял его к Себе в триумфальный момент его смерти».
Джозеф никогда не огорчал Господа и ошибался редко и только на мгновение. Он свидетельствовал о Боге в самых тяжелых и опасных обстоятельствах и исполнял работу Господа, когда это буквально стоило ему его слез, пота и крови. Джозеф Смит продолжал переводить Книгу Мормона даже когда он голодал; голос его духа жаждал знаний и истины даже больше. Он доказал свою преданность во многих случаях и получил свою награду за это. Когда Джозеф Смит встречал человека, тот знал, что он — представитель Бога. Когда Джозеф стоял перед собранием, его мускулистое тело было переполнено духом Божиим, и его взгляд проникал в самую душу тех, кто сидел перед ним — будь то друзья или враги.
Все в личности и сущности Джозефа Смита говорило о его величии. Что я имею ввиду? Величие Пророка, интеллектуала, лидера, мужа и отца, сына, гуманиста — да, все эти качества. Но его истинное величие заключалось в его отношениях с Богом. Джозеф Смит был представителем Иисуса Христа, и его отношение с самого первого раза, когда он опустился на колени в роще — мальчик, которому еще не было четырнадцати лет, — и пока он не умер смертью мученика от пули бандита, когда ему не было и тридцати девяти лет, было «Не моя воля, но Твоя да будет».
Ему не нравились преследования. Он не хотел нести это бремя в одиночку. Он не наслаждался страданиями, ни своими, ни, особенно, своих близких. Он не получал удовольствия от лишений, голода и трудностей. Он не хотел умирать. У него был вкус к жизни. Он ценил жизнь, возможно, даже больше, чем другие люди. Он не хотел оставлять свою ферму, свой город, свою жену и не рожденного ребенка. Но ответ Джозефа на все был «Не моя воля, но Твоя да будет».
